Колесо Судьбы 

какой у тебя до этого ник был, а то я ваще запуталась

Мой ник был Habibati

я от твоего прежнего ника балдела))) Когда увидела, что ты меняешь - очень недоумевала

Я кстати тоже, над новым долго думала, мой новый ник в переводе с арабского серебро, но чёт мне он не очень, но так как начальник знает мой старый ник, пришлось его менять, вот так печально.

Кайф он узнавал от раскрытия чужих секретов. Харакири бы ему устроить...:death:

Я шагнула в карту и оказалась на арене в цирке; вокруг темнота, только свет сверху от многочисленных мерцающих ламп освещает тускло пол. Я стою в середине, а наверху в клубах белого дыма парит Ангел, он повис на верёвке в расслабленной позе. Я поднимаю вверх глаза и, мне кажется, Ангел – это девушка, хотя знаю, что Ангелы это бесполые существа. У меня нет сил дотянуться до него, но вдруг неожиданно я взмываю вверх, меня держат тросы-верёвки, и вот я наравне с Ангелом, высота меня не страшит (хотя я в реальности её панически боюсь), а здесь легкость, тело как - будто не моё, мыслей в голове ноль, но мне надо задать вопросы, пока мне разрешено быть в карте. И я задаю:
- Почему ты вот так висишь и не падаешь, но и не поднимаешься?
Ангел в ответ, покачиваясь:
- Мне так легко. Я чувствую жизнь. Я не могу упасть и не могу подняться. Посмотри вниз, под тобой вода, - я смотрю вниз4 пола нет, вместо него бурлящие потоки воды, чем-то напоминало кипящий гейзер, - а теперь ещё раз посмотри, там огонь, - и в правду языки ярко желто-красного пламени вырываясь из бездны, пытаются опалить крылья Ангела, но не доставая, сворачиваются как языки дракона и падают вниз, - Ты видишь, что на Земле нет постоянства и я не могу упасть на Землю, но я не могу подняться вверх, там Солнце.
Тут у меня проскальзывает мысль в голове, что все Тёмные Ангелы, боятся Солнца.
Ангел прочитал мои мысли и подумав, сказал вслух:
- Да мы не можем видеть Солнце, ноя спускаюсь на Землю, когда она освещается серебряным светом Луны, остальное время я в невесомости.
- Но почему, - возмутилась я, - как же так долго можно находиться в одном положении?
- Ты думаешь меня держит верёвка? О, нет, - небольшая пауза с раздумьем, - это копьё, которым пронзил меня Бог, - и голос Ангела не был уже спокойным, в нём чувствовалось напряжение, жесткость и настойчивость - ты хочешь увидеть за что я была наказана? Хочешь?
Но в этом вопросе услышала столько нестерпимой горечи, тоски, которая разрывала душу напополам, что мне перехотелось спрашивать и видеть то, что доставило бы боль Ангелу, но переступив через свою душу, сказала: «Да, хочу».
- Ну что ж, - совершенно спокойно ответил Ангел, - слушай и смотри, - потолок цирка разъёхался на две половина, как мост в Питере над рекой Невой, и я увидела белый, яркий, чистый, ослепительный свет, который бил в глаза, что мне пришлось даже зажмуриться от неожиданности, но постепенно мои глаза стали к нему привыкать, Ангел же находился всё это время в полутьме.
- Смотри, - продолжил повелительно Он, - вот я справа от Бога, видишь?
- Да, вижу – машинально ответила я, зачарованно вглядываясь в людей. Справа в пол оборота от Бога стояла девушка, необычайно красивая, с правильными классическими чертами лица, с глазами лазурного неба, они были необычайно синие, притягивали взгляд и западали в душу, иссиня-чёрные волосы шелковой волной падали на плечи, на голове был золотой волнистый обруч, одета она была в белоснежные одежды. Лица Бога я не видела, он стоял ко мне спиной, только размытый белый силуэт. Между девушкой и Богом походу был непростой разговор. Она его о чём-то просила, умоляла, слёзы прозрачными каплями росы стекали по лицу и капали на её белую накидку, но Он был непреклонен.
- О чём ты его так слёзно умоляешь, - поинтересовалась я у Ангела.
- О людях. Мне их жаль, так как целые города были обречены на гибель. Вспомни все землетрясения, наводнения, ураганы, тайфуны, в которых гибло человечество.
- Да, это страшно. Я бы не хотела, умереть так внезапно, даже не покаявшись.
- Вот именно. Мне тоже было жаль людей и я без позволения Бога вмешивалась в их судьбы. Я спасала их, выносила на своих крыльях, тех кто обречён был умереть, стирая в их памяти воспоминания обо мне. Я не возомнила себя Богом, но делала это без его Благословления, за что была наказана. Это не копьё, это молния, которая вонзилась в меня и свергла с небес Чистого Света, но она же и не даёт упасть. Я не падаю, меня держит воздух, только Ангелы могут отдыхать в невесомости , чувствуя плотность и концентрацию пустоты. Я люблю людей, как своих несмышленых детей, я молюсь за них и за всё человечество в целом. Я упала во тьму, но ни о чём не жалею, так как это не падение, это взросление моей души; я до сих пор властна над судьбами людей и, Бог видя моё израненное сердце, отступился. Он знает, что ему не переделать своё дитя, то есть меня, что я всё равно буду вмешиваться в судьбы людские, но теперь появились границы и я не могу их переступать, но это не ущемляет меня, там властвуют другие ангелы.
- Как же ты управляешь людскими судьбами? Объясни, я не понимаю?
- Я спускаюсь на Землю, тогда когда нет Солнца и всматриваюсь в людскую жизнь, некоторых спасаю, у других забираю душу. Нет, я не Ангел Смерти. Я не властна отнять у человека жизнь, но вправе забрать его душу. Представь человек ещё живёт на Земле, но душа уже принадлежит мне и Ангел Смерти стоит у него за плечами. Он ведь идёт за мной практически по пятам.
- Это что ж получается, я так понимаю, это такие обстоятельства, когда человек в коме или находится после аварии в реанимации, то есть в подвешенном состоянии, то душа уже твоя, тут 50 на 50 выживет человек или нет, но ведь бывают люди выживают и тогда как быть с душой?
- Да, бывает и такое, что душа человеческая в моей власти находится не долго и я её отпускаю, так велит Бог, у каждой души свой срок пребывания на Земле, это Закон Небес, не нами установленный, но нами выполняемый, - и тут Ангел резко сделал поворот головы в сторону трибун цирка и взмахнул рукой, показывая на них, - оглянись, ты видишь, на местах где должны находиться зрители, светлые шары, это души людей, которым я определила срок пребывания их здесь. Но когда наступает время, то в определенные часы, минуты рождения ребёнка, одну из этих душ я вкладываю в него и тогда он ведомый мной отрабатывает свою прежнюю жизнь в новой.
- И что все исправляются?
- Не всегда, перевоплощений бывает много, но как только душа очищается от черноты, то переходит к Богу, я уже не властна над ней. После проделанной работы я прихожу сюда отдыхать. Только так восстановив баланс людских душ, я живу в этой невесомости, белое должно быть равно чёрному. Я этому учусь, это моё наказание и моё призвание – понять, что человек должен страдать, чтоб его душа очищалась, преображалась, одухотворялась. Я могу его только поддерживать, оберегать, охранять, но не продлевать ему жизнь, когда час смерти определён.
Я сглатывая ком в горле, осторожно интересуюсь:
- Но ведь бывает, что человек у Бога вымаливает себе жизнь, например, говорят, что мать может своими молитвами своих детей из ада достать и в него же опустить. Ну как-то так, - неуверенно закончила я свою речь.
Ангел с горькой усмешкой продолжил говорить:
- Вот именно человек должен сам вымаливать, должен прикладывать усилия, чтоб свершилось чудо, а я поднимаю человека на своих крыльях и дарю жизнь, когда вижу, что он погибает, но в его устах не было просьбы к Богу.
- Ну, если взять любое стихийное бедствие, то всё происходит очень быстро, в считанные секунды, где ж тут сообразить?!
- Дело не в этом, смотри, вот возьмём землетрясение, и я знаю, что должен выжить старик, а умереть ребёнок, но вопреки этому я спасаю ребёнка.
- Логично.
- Нет, не логично. Я меняю судьбу человека без ведома Бога. Если бы в тот момент он умер бы в том землетрясение, в данной жизни, то определённый груз задач был бы снят, а он выжил благодаря мне и я теряю право помогать ему, предупреждать и управлять его ситуациями, я усложняю его жизнь и мне горько видеть его ошибки и промахи, как из нежного существа вырастает алкоголик, наркоман, убийца и так далее.
- А чего так мрачно? Почему так не положительно?
- Это некоторые из вариантов. Есть и другие, когда человек становится инвалидом и просит каждый день у Бога смерти, а он ему не даёт, он не может отнять жизнь подаренную мной. А человек застывает в этой ситуации. Для него это время бесконечно мучительной жизни, на него давит воздух, он его ощущает, осязает, сгустки застоявшейся энергии, которые поглощают его душу и он с этим ничего не может поделать, кроме того, чтобы молиться, иначе сойдёшь с ума и умолять Силы Небесные о смерти, но иногда отчаяние сильнее и человек идёт на необдуманные поступки, когда боль сжимает виски, болезнь как червь разъедает тело день за днём, рассудок мутнеет, и тогда горло человека обвивает верёвка и петля затягивается, жизнь оборванна. А сейчас человечество нашло более лёгкий способ уходить из жизни приобщив это открытие медицине – эвтаназия, искусственная смерть, но это тоже не выход, так как я заставляю их проходить этот же путь снова, но уже прохожу новый путь вместе с ними, но он намного тяжелее. И как ты думаешь, если бы человек знал, что ему предстоит впереди, то захотел бы он жить вообще? Об этом можно говорить бесконечно, о жизни и смерти, о рае и аде, о земле и небе, но я не принадлежу ни одному пространству, я тоже между, как неприкаянная душа, ищу, но не нахожу забвения.
- И что ты так вечно будешь с людьми отрабатывать карму?
- Это вечный круговорот, как только я смогу понять Закон Божий и принять его, то буду освобождена, но на моё место придёт другой ангел, здесь не будет пустоты, воронки, это бесконечность. Нельзя менять людские судьбы, надо только их направлять в нужное русло.
- Подожди, - перебила я торопливо Ангела, - не так быстро. Здесь без ста грамм не обойтись.
Но Ангел, не обращая на меня внимания, изливал своюмонотонную речь дальше.
- Здесь я отдыхаю от своей работы. Временное замедление дел – это спасение торопливой души, кстати это сказано и для тебя, прими во внимание, что иногда надо не бежать впереди планеты всей, когда ничего не получается, нет выхода, то поверни этот и свой миры вниз головой и тогда твоё падение будет в Небеса, погдяди вниз, там звёзды, там Ангел Будущего.
Я поворачиваю медленно голову вниз и вижу небо , которое усеяно серебряными крупинками – звёздами, их свет не тусклый, но и не яркий, а мягкий, обволакивающий и ещё туман, который затягивает постепенно ясное небо и оно закрывается им, как невеста белой фатой.
- Вот видишь это уже Ангел Лунного Света вступает в свои права. А теперь тебе пора уходить. Я не люблю долгих бесед. Мы ангелы понимаем друг друга без слов, а вы люди слишком суетны, слишком полны жизни. Ты нарушаешь порядок моего пространства, уходи, а то твоя сущность не вынесет спирающей пустоты моей карты.
Я на страховочных тросах стала опускаться вниз, вот я уже стою на ногах. Я поворачиваюсь назад и иду к черте за карту, понимая, что прощаться бесполезно. Ангел закрыл глаза и погрузился в себя. Позади осталась арена цирка и полумрак карты.

Я вхожу в карту. Я иду по бетонным серым ступеням, нет скорее каменным, поднимаюсь не спеша к трону Иерофанта. Надо мной простиралось землистое небо коричнево-серого цвета с зелёным отливом болота, под ногами скрипела каменная крошка вперемешку с чёрной грязью, которая настойчиво липла на подошву ботинок и потом противно начинала хлюпать при ходьбе. Перед троном стоят люди, их головы опущены, их взгляд устремлен под ноги и упирается в землю, как будто они пытаются в ней просверлить дырку. Они мне чем-то мне напоминают зомби или даже стойких оловянных солдатиков, - покорных, вышколенных, преданных и как ни странно, просто неживых; но они занимали мои мысли постольку поскольку, честно мне до них дела совершенно не было. Я шла упорно по ступенькам к Ангелу, их было ровно тридцать три и вот когда осталось всего десять, я остановилась в нерешительности, не зная, что делать дальше идти или не идти, мне боязно было даже глаза поднять на Иерофанта, так что я словно прилипла к ступеньке, как постамент, не делая ни шагу вперёд, ни шагу назад, стояла и мучилась смутными сомнениями, которым бы не было ни конца ни края, если бы не услышала властный, твёрдый, но в тоже время мягкий голос Ангела: «Подойди ко мне, дитя моё, не бойся. Поведай суть своего прихода ко мне». Этот голос повелевал и вёл меня неуверенными шагами к подножию его трона и только сейчас я обратила внимание на свою одежду, так как на мне были не мои вещи, а какие-то другие одеяния, напоминающие монашеские. Черное шёлковое длинное платье, к талии зауженное, а юбка широкая, развивающаяся на ветру мягкими воланами и рукава у платья были длинные, а к концу расклешенные. На голове у меня монашеский апостольник, только он представлял собой не цельный покров с отверстием для лица, а был просто как накидка, ниспадающая на плечи. На ногах были чёрные кожаные балетки из замши и даже подошва была сделана из натуральной кожи. Мне казалось, что я шла целую вечность.
- Чего же ты медлишь? Иди ко мне, не бойся, смелее! – приказывал мягко, но с твёрдым тембром в голосе Ангел.
Ну и я решилась, подошла к нему ближе, присела в поклоне, Ангел положил на голову мне руку и стал тихо говорить:
- Я читаю твои мысли. Я вижу твои чувства. Я осознаю твою горечь, боль, страх и радость. Как ты страдаешь, бедное моё дитя!? Я знаю, ты пришла для разговора, чтоб спросить о моём мироздании и мировоззрении. Ну что ж, не будем терять время, садись справа от меня и спрашивай. Я отвечу на все твои вопросы.
Я поднялась с колен и пристроилась около подножия трона Ангела по правую сторону.
- Я не знаю о чём тебя спрашивать; мысли разбегаются, как муравьи, - мне было зябко, ветер про-бирался сквозь платье и обжигал прохладой кожу, очень хотелось завернуться в тёплый плед и выпить чашку горячего чая, поэтому я выпалила, не думая, что пришло мне на ум, - у тебя здесь холодно и как-то мёртво. Эти кресты по разные стороны твоего каменного трона напоминают кресты с кладбища.
Ангел меня выслушал и стал терпеливо объяснять, как маленькому ребёнку, разжевывая:
- Я и эти кресты – неотделимы друг от друга. Именно эти кресты - символ огня и Солнца. Вообще любой крест – это святой символ для «божьего стада», а моё стадо – это вы, твари Божьи, и всё человечество в целом.
- Значит ты как бы Бог Солнца, - навскидку, подумав, произнесла я, - но Солнца здесь нет, а только землистая мгла над головой, завывающий ветер, - мои мысли перескакивали с одного на другое и опять вернулись к крестам, как говорится, «любопытство не порок, а большое свинство», но я не могла вот просто так не доспросить и не доузнать, поэтому продолжила свою речь совсем не тем, с чего начала, - Но вот что интересно эти каменные кресты какие-то необычные, их верхняя часть имеет форму заключенного (или рассекающего круг) четырёхконечного креста, т.е. получается «крест в круге», что это означает? Я православная, поэтому этот крест не похож на мой.
- Как много мыслей и вопросов роится в твоей голове!? Да, я Ангел Солнца , но Тёмного Солнца Вечности. А это кельтские кресты, история их происхождения насчитывает как минимум 8-9 тысячеле-тий. Круг в его изображении символизирует как Солнце, так и Вечность. Символический смысл «креста в круге» - это видение солнечного колеса, который представляет собой катящийся по небу солнечный диск. Как нас учит Священное Писание: «Господь есть Солнце», а «Сын Божий есть бесконечный круг, в коем все силы сходятся».
Я почесав свой котелок, то бишь голову, тяжко вздохнув, поинтересовалась:
- Выходит тут в этих крестах просматривается мифологический мотив, некая история..
Но Ангел не дал мне закончить фразу, оборвал на полуслове, и с моей стороны, я поняла, что не должно быть никаких возражений.
- Есть, но не будем в это углубляться. Скажу лишь одно, что сочетание «круга в кресте» является знаком сплава духовного и материального, это как символ инициации, нового рождения и видения тонких миров. Крест – это хорошая защита от внешних воздействий. Ведь ко мне идут люди из разных конфессий, с различными вероисповеданиями, атеисты и даже почитающие Сатану. Эти два креста никого ко мне не подпускают. Они впитали в себя энергию и дух столетий. Они – это моё второе я.
- Подожди, - тут уж я перебила Ангела чуть нагловато, изумленно и нетерпеливо, - неужели ты боишься? Ты даже с повязкой на глазах всех нас видишь насквозь! А кстати почему ты её совсем не снимаешь? Мне кажется, что к тебе и так не подступиться, если ты сам этого не захочешь, - предполо-жила я, подняв голову вверх и повернув к Ангелу. Мне очень хотелось разглядеть выражение лица Иерофанта, но оно было спокойно и умиротворенно, ничего в нём не говорило, что мои вопросы вызвали в нём какие-то чувства и возмущение.
Ангел, несмотря на всё моё нетерпение, торопливость и непоследовательность, продолжал повест-вовать, но как мне показалось, уставшим голосом, наверно мои вопросы, да и вся моя речь была для него дилетантская, я была как маленький назойливый ребёнок, который пристаёт к своим родителям с вопросами: «Что? Где? Когда? Почему? Откуда?», а они в ответ должны свому ребёнку всё понятно и толково объяснить, чтоб его детский развивающийся ум впитал информацию, понял и разложил по по-лочкам, так и Ангел корпел надо мной.
- До чего ж вы люди непонятные?! Начну с того, зачем мне повязка?- задав этот вопрос как бы мне, он сам на него стал утвердительно отвечать, - а затем чтоб не видеть лиц людей; я и так знаю и чувствую их сущность; я читаю их историю по Книге Судеб, она как киноплёнка обручем опоясывает голову и светится на лбу каждого человека. Вспомни похороны, на лоб покойнику при погребении одевается венец или в простонародье бумажный венчик, в который все целуют, когда отправляют в последний путь. Так вот, это только бумажный прототип, на котором записаны все подвиги человека на земле в борьбе со своими страстями, искушениями и соблазнами; на нём запечатлена вся жизнь человека. Ты его не видишь и никто из людей не видит, кроме Светлых и Тёмных Сил Небесных, именно по невидимому венцу, опоясывающему голову, в Царствии Небесном читают прожитый путь человека. Так зачем мне видеть всех вас воочию, когда я и так знаю всё обо всех. Мой взгляд не каждый сможет выдержать; некоторые и приблизиться не смогут, только человек с чистой душой и незапятнанной совестью; человек без греха, может выдержать взгляд моих глаз, но это уже практически не человек; это уже ангел, как и я, и не имеет значения рангом выше он или ниже. А среди людей есть ли такие? У каждого имеются свои секреты, хранимые в тайнике мятущейся души. Каждый приходит ко мне за советом, за помощью, за напутствием, только так, когда у меня закрыты глаза, люди могут приблизиться ко мне, припасть к моим ногам, поцеловать мои руки и получить благословление, - и уже повернув голову в мою сторону, обращаясь лично ко мне, он грозно промолвил:
- А ты сама смогла бы выдержать мой взгляд?
Я опустила голову, сжалась в комок, как ёжик, которого пытаются пнуть ногой, а он скатывается в клубок, никуда не убегает, просто неподвижно лежит, но выставляет наружу колючки-злючки в целях самозащиты, ну по-крайней мере, у меня было такое ощущение. Я молчала, мне нечего было ответить на столь провокационный вопрос. Тогда Ангел сам ответил за меня:
- Конечно, нет. Ты слаба. Ты знаешь свои ошибки. Тебе горько это осознавать, но ты понимаешь, что тоже бы не смогла ко мне приблизиться. Мой взгляд сжёг бы твою душу в пепел, ибо ты всего лишь человек и человек грешный. Ты ломаешься на многих испытаниях в жизни, проявляешь мягкотелость, но ты сильна, ты поднимаешься с колен и идёшь вперёд, переступая через свою болящую душу, разочарование и невыносимую тоску и слёзы. Но ты лишь камень в этом мироздании, серый камень из которого складывается фундамент человечества.
Я возмутилась про себя и стала возражать, правда сдержанно, но хоть так, потому что сидеть и по-корно молчать было не в моём стиле:
- Но ты же знаешь, что многое в этой жизни не от меня зависит. Я стараюсь быть лучше, но об-стоятельства складываются так, что «жизнь прожить – это не поле перебежать». Мне очень трудно с моими взглядами на жизнь среди людей, я всё делю на чёрное и белое, отсекая чёрное, окружая сбя бе-лым, но по сути все люди серые. Я путем тяжких испытаний, научилась смотреть другими глазами на окружающий мир, стараюсь прощать и не осуждать и принимать людей такими какие они есть со всеми их достоинствами и недостатками; я сама несовершенна, и, наверно да, слаба, но мне не стыдно в этом признаться, всегда сильной быть невозможно, - я закрыла лицо руками и солёные горькие слезы сами полились из глаз, как Ниагарский водопад, было так обидно за никчёмно прожитые года и на душе погано. У меня вообще кажется началась форменная истерика, хотя я продолжала говорить, громко всхлипывая, -и что? Что мне с этим делать дальше? Как быть? Как жить?
Ангел милостиво провёл своей рукой, которая излучала мягкое золотистое тепло, по моей голове, и слёзы перестали литься из моих глаз; его равномерные поглаживания успокаивали и наполняли меня умиротворением и любовью, но любовью не простой человеческой, а любовью Божьей, милостивой, нежной, которая как солнечный свет осветила своими лучами все уголки моей стонущей души, проли-лась елеем в моё тело, наполняя мою внутреннюю сущность собою. Эта любовь незаметно накатывала тихим шёпотом волн и переходила в счастье, которое нельзя было выразить словами, ибо оно взращен-ное из семян любви Благодати Божьей и не походило своими ощущениями на человеческое счастье, которое мы испытываем в период большой радости, когда нас заполняют положительные эмоции, на-крывает эйфория от достигнутых земных желаний, когда мы довольны собою или рядом находится любимый человек или просто когда ты хочешь взмыть в небеса и поделиться со всем миром своей радостью, когда хочется петь, танцевать и даже плакать от счастья. Нет – это совсем было другое ощущение счастья, это было абсолютное отсутствие желаний, это как к прикосновение к Вечности, к чему-то таинственному и неизведанному, это непреходящее, вечное, полное и не имеющее недостатка и изъяна ни в чём чувство; это было блаженство, но настолько многогранное, что даже я не могла его вместить в своё сердце, а кажется сама переливалась и растворялась в нём цветными красками радуги, что мне сразу на ум пришли строчки из Библии: «И сие пишем вам, чтобы вы были (абсолютно) счастливы», хотя в оригинале фраза звучит чуть по-другому: «И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна»*, но это не имеет значение, ибо суть одна и та же.
- Ну, ну, перестань плакать, дитя моё, - успокаивал меня Ангел, - я бываю порой резок, но правду надо слышать и слушать, признавать её и не закрывать глаза, не затуманивать её отговорками, не чер-нить повседневностью и обстоятельствами, у каждого свой крест и его надо нести с кротостью и смирением, как говорил Иисус в Нагорной проповеди: ««Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Бла-женны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня»**. Надо просто жить в гармо-нии с собой, со своим сердцем и с Богом в душе и по Совести, тогда даже страдание обернётся Счастьем. Знай, Телом управляет Душа, Душой управляет Дух, а Духом управляет Совесть. Совесть – это совместная весть человека и Небесных Сил. Душа при жизни должна познать эту мудрость в явном мире в соответствии с течением Времени Жизни. В этом есть Высший душевный и Духовный Смысл. Мудрость в душе взаимодействует с Небесной Истиной, а их постоянная гармоничная взаимосвязь на-зывается Совестью. Если Духовная личность совершает деяния в соответствии с дарованным душе Духом, то Совесть человека спокойна. Покой в душе наполняет время смыслом жизни. Это и называет-ся – жить по Совести. Если люди пренебрегают Совестью, то их постигает беспокойство, хвори, болезни и неудачи.
Я обреченно и как-то даже инертно, на полном автопилоте, вставила своих вымученных пять копеек:
- Но не всегда же так получается жить по совести?!
-А ты старайся так жить и не унывать. Испытания Бог даёт всем, но каждому по их силам и по возможностям. Помни, что за каждый свой поступок, слова и даже мысли, ты будешь держать отчёт пе-ред Силами Небесными, и та будет не Суд Человеческий, а Суд Небесный, где не скрыть ничего и никого не подкупить, там значимость человека не меряется социальным статусом, материальным дос-татком; там принимаются во внимание только дела человека на земле. Да ты и сама это знаешь и понимаешь. Больше анализируй и всматривайся в свою жизнь, источник Бога в тебе, в твоей душе. Ты его ребёнок, приходи к нему, советуйся, молись; он услышит тебя и поможет в трудную минуту, так как каждое своё дитя он бесконечно любит и готов принять таким, как он есть, но с истинным покаянием и чистым сердцем.
- Да, я это понимаю. Трудно это всё, трудно, - кивая головой, отстранённо, уйдя полностью в со-зерцание себя, произнесла я, - но ты так и не сказал, почему для защиты используешь кресты?
- В нашем пространстве много эфирных и ауральных сущностей, которых порождает человек своими отрицательными эмоциями. Я здесь как яркий чистый свет в темноте, на который они слетают-ся, как бабочки, но мне некогда отвлекаться на такую ерунду, поэтому кресты выполняют нейтрализующую функцию этих паразитов. Ты сама видишь, что люди ко мне идут с разными эмоция-ми и чувствами. Вот смотри по левую сторону – это убеждённые сторонники сект, извращенцы, нелюди, да и просто обычные люди, страдающие хронической злобой, гордыней, завистью, а также впадающие в гнев, ярость и раздражение; люди, стремящиеся к материальным благам любыми путями, - список можно продолжать бесконечно.
- Понятно, но вот вопрос?! О чём же приходят тебя просить, например, сектанты или другие непо-нятные личности?
- Они все здесь по левую сторону от меня. Я для них – их Бог, их Идол. Они в моей власти. Секты называют себя по-разному, прикрываются Богом, но по сути это всё коммерческие структуры, пропове-дующие Антихриста, которые практикуют обманную вербовку и контроль сознания своих последователей, используя в своей деятельности различные психотехники в сочетании с гипнозом, внушением, вызывающим психологическую дестабилизацию личности, отключают критическое мыш-ление и осуществляют всеобщий (тотальный) контроль за всеми без исключения сторонами жизни адепта, при этом составляют практики, правила поведения, нормы общения, которые противоречат нормам этики и морали, принятым в обществе. И эти адепты вместе со свои лидерами приходят ко мне добровольно и склоняют свои головы, а я только пожинаю их пропащие души.
- Как же так?!!! – в изумлении воскликнула я, - некоторых же втягивают помимо их воли, когда им плохо, трудно, общество не понимает, а душевная боль скребётся когтями в душе, оставляя там кровоточащие раны, они на некоторое время затягиваются как язвы, а потом опять начинают кровоточить чуть их задень, люди не могут с этим сами справиться, и тут как тараканы появляются эти самые сектанты под видом лучших друзей, оказывают психологическую поддержку, умасливают всякими разными сказками о вечной жизни с Богом, о всемирных благах и так далее.
Здесь Ангел с кривой усмешкой произнёс:
- Пойми, это не умаляет выбор человека, который он делает осознанно. Я не вмешиваюсь в выбор человека, он сам, своим сознанием принимает решение и этим пополняет ряды моих подданных.
- И что ты с ними со всеми делаешь, с этой большой бесконечно прибывающей толпой?
- Зачем тебе всё знать!? На твой вопрос я не дам ответа, хотя и могу. Каждому человеку даётся по его делам, но это уже отвергнутые Богом души, так как они сами при жизни отказались от него. Для них Бог – Я. А вот по правую сторону стоят те люди, которых я отпускаю через некоторое время к Светлым Силам. Это те кто успели при жизни покаяться, они тоже оступались, но поднимались, отряхивались, не сгибались под тяжестью своего земного креста и шли дальше узкой тернистой тропой к Богу.
- А почему они сначала приходят к тебе, а не к Светлым Силам?
- Они находятся здесь пока Силы Небесные не решат их участь и дадут им место на Небе, которое они заслужили при жизни на Земле.
- А я!? Кто я для тебя!?
- Сама подумай. Ты сидишь по правую сторону от меня. Твоих ошибок ещё никто не отменял. У тебя ещё есть время для работы над собой, над своей душой, но оно быстро летит, а успеть надо многое при жизни, чтоб не стыдно было глядеть в лицо смерти.
За весь этот разговор я так и не смогла рассмотреть Ангела, как ни старалась. Я только ощущала прикосновение его атласных белоснежных одежд, когда ветер с тихим шёпотом пролетал мимо нас, теребя нашу одежду.
- Скажи сколько тебе лет?
- Этого никто не знает, да и мне это не надо. Я – Вечность, Я – Мир, Я – Абсолют.
У меня начала боль голова, я чувствовала, что вся жизненная энергия уходит из меня через ноги и всасывается в каменное подножие престола. Силы иссякали, слабость наполняла равномерно моё тело собой, начинало клонить в сон, что я с трудом, медленно, вяло, сквозь пелену сонной дымки, стала уп-рашивать Ангела
- Мне тяжело. Мой ум пуст. Мне нечего больше сказать. Я не знаю, что спросить. Я устала. Я хочу уйти. Отпусти меня, пожалуйста.
- Иди, иди, дитя моё, тебе пора. Мой мир давит на тебя, высасывает соки как из молоденькой берё-зы весной люди берут сок, не спрашивая её, не задумываясь, погибнет она потом или выживет, так и мой мир, не спрашивает, а заземляет тебя, пытаясь превратить в элемент этого бытия. Ты вся заерзала, дрожишь. Иди к людям, возвращайся домой.
Я встала, хотя не это далось с трудом, ноги были ватные, но я нашла силы, чтоб припасть на про-щание к руке Ангела, благоговейно поцеловав её, потом развернулась и молча пошла из карты, переступила через бортик и вот я опять в реальности.
*1 Иоанна 1:4
**Матфей 5:3-11.